20 и 21 января 2021 года в МХАТ им. М. Горького – девятая премьера сезона — «Лес» Александра Островского в постановке петербуржского режиссера Виктора Крамера. Спектакль получился больше про 2021, чем про 1871 год.
Новая постановка МХАТ отличается от привычного и классического Островского: стык авангарда, классического театра, буффонады, минимализма и многослойности – Крамер сочетал несочетаемое мягко, нежно, даже психоделически, с помощью иронии и юмора. Премьера, безусловно, удивит многих зрителей, хотя ничего удивительного в новом остром высказывании МХАТ нет — с самых первых своих сезонов Московский Художественный театр был авангардным театром, театром радикального постановочного жеста.
Перед началом спектакля к зрителям традиционно обратился художественный руководитель МХАТ им. М. Горького Эдуард Бояков:
Дорогие, любимые зрители, счастливы видеть вас на нашей девятой премьере сезона. Мы живем, несмотря на пандемию, на все сложности, в радикальном темпе, выпуская премьеры одну за одной — для того, чтобы обозначить наши амбиции и репертуарный план, который заключается в соединении традиционного театра с новыми технологиями и именами. И мы уверены, что этот сезон представит нам целое созвездие многообещающих имен. Сегодняшняя премьера сочетает в себе современный поиск и нашу репертуарную политику, ориентированную на классику. Искренне надеемся на то, что вы станете нашими постоянными зрителями.
Новаторская форма постановки присутствует в декорациях, в костюмах, в пластике, в музыке, раскрывая и помогая увидеть новые смыслы классической пьесы. Вместо традиционной сценографии «по-Островскому», на сцене зритель видит гору опилок, которые, как в последнем дне Помпеи, покрывают все имение Гурмыжской – по ним ходят, бегают и прыгают главные герои, одетые в костюмы, которые мало чем напоминают о веке XIX, а намекают, скорее, на героев XXI века. В гору опилок превратилась вся усадьба, а на ней величественно возвышается лесопильная машина и превращает в труху не только лес, но и мебель некогда традиционного русского имения. Вполне современный пейзаж, на фоне которого разворачивается история алчности и жестокости одних и благородных поступков других.
Идея сценографии полностью принадлежит режиссеру Виктору Крамеру, лауреату многочисленных российских и международных театральных премий, создателю масштабных проектов (опер Мусоргского «Борис Годунов в Мариинском и Ла Скала, «Руслан и Людмила» Глинки в Большом, «Снежного Шоу» Славы Полунина, мюзикла «Веселые ребята»). Он всегда изначально ищет идею, которая впоследствии неотделима от режиссуры и сценографии.
Режиссер, сценограф Виктор Крамер:
Темы, которые поднимаются в пьесе — они не только сегодняшние, они вечные. Что понимать под лесом? Растения? Проблемы экологии? Для меня это тема духовная, потому что мы, вырубая лес, вырубаем себя, превращаем себя в опилки. И при этом мы чиним машины, которые нас пилят. Превращают духовное в труху и тлен. Мы, в угоду своим мелким страстишкам, практицизму и глупостям, уничтожаем себя. Поэтому в данном контексте лес для меня — это разговор о том, что мы перемалываем себя и друг друга.
Изначально Виктор Крамер репетировал с актрисой МХАТ им. М. Горького Надеждой Маркиной (кинозрителям она известна по фильмам «Аритмия», «Елена», «Оттепель» и др). Однако до премьеры в связи с болезнью Маркиной, Крамер сделал срочный ввод – Гурмыжскую играла актриса МХАТ Татьяна Поппе. Публика тепло приняла эту замену и все три часа спектакля смеялась и аплодировала Поппе-Гурмыжской, которая по замыслу режиссера руководила на сцене самодеятельным хором, состоящим из слуг, работников имения и соседей-помещиков — с аллюзией на греческий хор и «Рождественские встречи».
Музыкальный руководитель, вокальный тренер Ольга Зрилина:
Все события на сцене сопровождаются хором, подобном греческому. Впервые мы видим хор в увертюре, в момент появления персонажей. Идет распевка, которой руководит сама Гурмыжская. Хор постоянно присутствует на сцене, комментирует, но делает это не прямолинейно, а интонационно. В этой разминке совмещаются упражнения по сценической речи и вокалу, идет работа с резонаторами. Тихоном Хренниковым специально написана сложная музыка с расчетом требований конкретной постановки. Мне было интересно работать над этим спектаклем. Островский — гений, в его тексте заложено много смеха, который подчеркивает острое чувство юмора Виктора Моисеевича Крамера.
Хореограф-постановщик Леша Кот:
В спектакле много гротеска и юмора. Признаюсь, выстраивая мизансцены или внутреннюю логику героя с режиссером, я понимал, что мне близки идеи и подход Виктора Моисеевича. Спектакль подобного рода нужен был театру: он современный, оригинальный, но вместе с этим понятный. Очевидно, что «Лес» займет значительное место в репертуаре нашего театра.
Нехарактерную для себя роль сыграла Алиса Гребенщикова: мало кто из зрителей сначала распознал в хромающей черной подвижной женщине Улите, напоминающей огромное насекомое, артистку МХАТ. Главных персонажей пьесы – трагика Несчастливцев и комика Счастливцев — сыграли приглашенные артисты Григорий Сиятвинда и Андрей Мерзликин.
Алиса Гребенщикова, исполнительница роли Улиты:
«Лес», который мы сделали, это не академическая постановка, но сказать, что это не Островский, нельзя. Пьесы Александра Николаевича для меня — в первую очередь блистательно смоделированные ситуации и острые тексты. Все это есть в нашем спектакле. Я человек широких взглядов в искусстве и открыта для эксперимента. Наш спектакль нравится мне именно интересным прочтением пьесы режиссером и острой формой. У нас нет классических декораций, но от этого смыслы Островского не теряются, а может быть, даже обостряются, высвечиваются новые конфликты второго и третьего плана — именно за счет существующей формы, в частности, сценографии. Моя героиня — ключница Улита. Возможность пластически решить роль для меня задача интересная, не сказала бы, что это вызов, напротив — помощь в создании персонажа. Я не прячусь за пластический рисунок, но это удобнее для меня: через острую характерность я искала свой персонаж.
Заслуженный артист РФ Андрей Мерзликин, исполнитель роли Несчастливцева:
Несчастливцев, в первую очередь, актер — и актер, который выбрал свою профессию не просто так. У него был другой путь развития, было наследство, большое будущее, серьезная военная или светская карьера, но он этим всем пожертвовал ради того ремесла, того призвания, той любви к сцене, которая в нем проснулась, он принес в жертву всю свою жизнь. И мне очень нравится исследовать именно его актерскую природу: зачем, почему он это сделал, как она, актерская сущность, в нем живет. Это мне кажется более значимым творческим топливом, чем те поступки, которые он совершает по пьесе. Мы полностью доверяем драматургии Островского и играем то, что заложено у него в тексте, смысл никуда не денется. Мне прекрасно работается с труппой МХАТ, актеры, играющие в спектакле «Лес», — одна команда. Мне как приглашенному артисту, конечно, нужно было некоторое время для знакомства и установления личного контакта, но это очень быстро произошло — за одну-две репетиции мы все подружились, ребята стали доверять мне, и я полностью открылся для этой работы. У нас есть теперь не просто творческий профессиональный контакт, но мы со многими артистами подружились и радуемся любой возможности репетировать вместе, встречаться на сцене и за ее пределами.
Фото: Наталия Губрнаторова, пресс-служба МХАТ им. М. Горького